Судебная власть в Республике Узбекистан действует независимо от законодательной и исполнительной власти, политических партий, иных общественных объединений.
Статья 106 Конституции
Республики Узбекистан.
Масштабные преобразования, заложенные в главной «дорожной карте» страны –
в Стратегии действий по пяти приоритетным направлениям развития Республики Узбекистан в 2017–2021 годах (прил. N 1 к УП-4947 от 7.02.2017 г.), помимо всего прочего, подразумевают и реформирование судебной системы.
По сути, возрождается и получает второе дыхание известный в первые годы после обретения суверенитета постулат о разделении властей, где судебная система является краеугольным камнем в конструкции государственной машины управления. В идеале судебная власть должна стать подлинно независимым и самостоятельным институтом госвласти, призванным охранять и защищать права и свободы человека.
Процесс обновления в доме Фемиды стартовал с выходом в свет в феврале прошлого года решения главы государства (Указ Президента «О мерах по коренному совершенствованию структуры и повышению эффективности деятельности судебной системы Республики Узбекистан» N УП-4966 от 21.02.2017 г.).
Цель заложенных в нем новаций – укрепить независимость суда и повысить эффективность его работы. И они уже оформлены в виде нормативных актов. Так, на смену Высшей квалификационной комиссии по отбору и рекомендации на должность судей пришел Высший судейский совет, получивший статус конституционного органа. На «небосводе» судебной пирамиды слияние Верховного и Высшего хозяйственного судов привело к формированию единого высшего органа судебной власти в сфере гражданского, уголовного, административного и экономического судопроизводства.
Прежде вопросами финансирования и материально-технического обеспечения судов ведал Минюст. То есть структура исполнительной ветви власти. Сейчас у судейских есть свой «завхоз» – Департамент по обеспечению деятельности судов. Вроде бы мелочь, но она также подчеркивает самостоятельный статус суда как отдельной властной вертикали.
Проблема с загруженностью судов, если и не была притчей во языцех, то, по крайней мере, несла свой негатив и не могла не сказываться на деятельности по отправлению правосудия. С появлением в судейской епархии административных судов вопрос, может быть, и не утратил своей актуальности, но уже не стоит так остро, как раньше. В основном нагрузка по рассмотрению дел с административными правонарушениями выпадала на суды по уголовным делам, хотя и гражданским судам тоже кое-что перепадало. Главным образом, это истории с обжалованием решений должностных лиц. В прошлом году из 6 422 дел, рассмотренных гражданскими судами Навоийской области, 237 материалов разбирались по канонам КоАО.
Но сейчас и без административной практики у гражданских судов региона работы меньше не стало. За 9 месяцев с начала года ими приняты решения почти по 6,5 тыс. дел. На 3,6 млрд сум. вынесено судебных приказов.
Каждое дело – конфликт. Это житейские ситуации, которым народная молва дала самое точное определение – склочные дела. Вот лишь пара примеров.
У супругов Айгуль Маратовой и Камильджона Фархадова* семейные отношения не сложились, и после 4 лет совместной жизни они разошлись. Но полюбовно расстаться у них не получилось. Камнем преткновения стало совместное нажитое имущество – одежда, посуда, бытовая техника. В итоге Айгуль обратилась с исковым заявлением в Навбахорский районный суд по гражданским делам с требованием взыскать с бывшего мужа ценности на 5,4 млн сум. Причем с ответчика она требовала свою долю не в денежной форме, а конкретными вещами, перечислив в заявлении 58 предметов быта. Выслушав аргументы сторон, оценив предоставленные ими доказательства, на основании статьи 228 Гражданского кодекса и статьи 25 Семейного кодекса суд решил взыскать в пользу истицы 245 тыс. сум. Маратову этот вердикт не удовлетворил, но ее попытки обжаловать его оказались тщетными. Апелляционная и кассационная инстанции оставили первоначальное решение без изменений.
Карманинцы Файзала Эргашев и Ботыр Джумаев*, как говорится, жили не тужили в соседних домах. Но так получилось, что они повздорили и конфликт завершился дракой. В результате Эргашев с легкими телесными повреждениями угодил на 2 недели в больничную палату. Поправив здоровье, он решил взыскать с обидчика 1,2 млн сум. за материальный и 25 млн сум. – за моральный ущерб.
В истории пришлось разбираться местному районному суду по гражданским делам. Суд решил, что ответчик Б. Джумаев должен возместить истцу затраты, понесенные им на лечение и приобретение медпрепаратов, в размере 800 тыс. сум. И еще выплатить 20 тыс. сум. в качестве морального ущерба. Истца размер компенсации за «нравственные страдания» не устроил, и он попытался убедить в своей правоте апелляционную инстанцию. Та его претензию удовлетворила лишь частично, подняв планку за моральный ущерб до 50 тыс. сум.
Но такая у судьи работа – он должен разбираться в этой рутине и выносить решения, руководствуясь буквой закона.
Амир Махмудов,
наш собкор, г. Навои.
