Монетарная политика: требуются реформы

Стимулирует ли сегодняшняя монетарная политика накопления и инвестиции? Способствует ли сокращению дебиторской, кредиторской задолженности и недоимок в бюджет? Направлена ли она на решение проблем рациональной занятости населения?

Полемика вокруг конвертации национальной валюты оттеснила на зад­ний план обсуждение этих вопросов. Чтобы ответить на них, нужно проанализировать направленность монетарной политики на создание независимой национальной валюты, обес­печение ее надежности, совершенствование платежной системы, решение проблем инфляции, организацию рациональной кредитной политики.

Является ли сум полноценными деньгами?

В соответствии с классической политэкономией сум, чтобы быть полноценным денежным средством, должен выполнять 5 функций.

Выполняет ли он первую функцию – измерять стоимость товаров и услуг или, как говорят экономис­ты – быть всеобщим эквивалентом? Когда мы покупаем импортные товары на базаре, торговцы обычно оценивают их цену в СКВ, а затем объявляют ее в национальной валюте по курсу на день продажи. Даже на отечественные автомобили до недавнего времени цены менялись еженедельно по курсу Центробанка. То есть стоимость товаров в значительной мере определяется не в национальной валюте, а в иностранной. Несмотря на сущест­вовавшие ограничения на конвертацию, мы давно сидим «в глобальном рынке». Вывод: первую функцию денег – всеобщего эквивалента – национальная валюта выполняет лишь частично.

Выполняет ли национальная валюта функции средств обращения и средства платежа? В легальной экономике – да. А какова доля теневой экономики? По разным оценкам – от 25 до 50%. В теневом бизнесе взаиморасчеты осуществляются «наличкой». Это легче делать в СКВ, чем мешками таскать сумы. Можно предположить, что эти функции денег выполняются в наших условиях обратно пропорционально доле теневого рынка. То есть и эти 2 функции денег сум выполняет тоже частично.

Используются ли сумы как средство накопления? В наличном виде, может быть, кто-то из пожилых людей, совершенно не знающих, что такое инфляция, и хранит сумы. В банки наличные сумы можно сдать на срочный депозит. Но с пластиковых карточек их сдать в коммерческие банки страны под приличные проценты практически невозможно. При этом на пластиковые карты перечисляется до 70% зарплаты. Сберегать их под проценты – нереально. То есть нужно нести расходы по обналичиванию этих сумм, а затем только сдавать на депозиты в коммерческий банк. На практике же, если вы их уже обналичили, то сконвертировать на рынке и хранить в твердой валюте легче.

Не лучше дело обстоит и с безналичными средствами юридических лиц. Не знаю ни одного коммерческого банка, который согласен принимать вклады на срочный депозит по ставке, превышающей половину ставки рефинансирования Центрального банка, – а это существенно ниже темпов инфляции. Значит, четвертую функцию сум практически не выполняет.

Представители неоклассических школ экономики и практически все кейнсианцы исходят из того положения, что инвестиции равны сбережениям. А поскольку большая часть сбережений узбекистанцев осуществляется либо в драгоценностях (автомобили как средство сбережения утратили свое значение), либо в твердой валюте, то они инвестируются не в отечественную экономику, а за рубежом. То есть существовавшая монетарная политика не была направлена на формирование сбережений в национальной валюте и стимулирование инвестиций в экономику.

Пятая функция – мировые деньги. Поможет ли введение конвертации выполнению сумами средства платежа в международных расчетах? Может быть, в какой-то степени. Но до использования сума на мировых рынках в качестве платежного средства еще далеко…

Достаточно ли денег в обороте?

В числе последних изменений в монетарной политике: ставка рефинансирования ЦБ подскочила в 1,5 раза: с 9 до 14%. По обязательным резервам ничего не изменилось. С ростом цен спрос на деньги существенно вырос. Хорошо это или плохо?

Можно бы сказать «хорошо», если бы в обращении было достаточно денег. По данным одного из ведущих экспертов в этой сфере Фозилбека Додиева, коэффициент монетизации (отношение денежной массы к ВВП) в Узбекистане (2013г.) составлял 23,4%. В Российской Федерации – 51%, в Казахстане – 35%, в Украине – 53%...

Для оценки достаточности денег, кроме коэффициента монетизации, нужно еще учитывать скорость их обращения (velocity rate). К примеру, в США (2011г.) коэффициент монетизации 83%. При скорости обращения денег в экономике США 1,2 раза – имеющееся в обращении количество денег покрывает нужды обслуживания движения ВВП. В Японии коэффициент монетизации – 236%. Однако скорость обращения денег меньше единицы: 0,70–0,85. Если бы скорость обращения в Японии была равна хотя бы 1, то инфляция составила бы более 200% в год. У них же в последние годы наблюдаются дефляционные процессы.

Если взять коэффициент монетизации в Узбекистане за 25%, то для обслуживания ВВП скорость обращения должна составлять 4 раза в год. С учетом прогнозной инфляции – может, чуть больше. Может ли у нас скорость обращения составить 4, если в США – 1,2, а в Японии – менее единицы (это страны с наиболее развитыми платежными системами)? Маловероятно.

Даже если принять величину скорости обращения денег в Узбекистане за 2, то в этом случае денежная масса при сегодняшнем уровне монетизации сможет обслуживать половину ВВП. По логике – это должно вести к снижению цен. Но при том, что большинство предприятий работает с рентабельностью 12–18%, они разорятся, если будут снижать цены. К чему ведет нехватка средств в обращении? Ответ очевиден – к росту недоимок в бюджет, увеличению дебиторской, кредиторской задолженности. Страдают и предприятия, предприниматели, фермерские хозяйства – многие вовремя не могут получать свои платежи.

Администрирование

В этих условиях единственный способ управления экономикой – административные меры. Каким образом? Хокимы районов закрепляют за местными руководителями фермерские хозяйства и важнейшие предприятия. Это так называемые «уполномоченные». Ежедневно они собираются на «селекторные совещания», а вечером отчитываются за проделанную в течение дня работу в закрепленных за ними хозяйствах: «сколько было вспахано, сколько убрано урожая, сколько крупного рогатого скота оплодотворено, сколько погашено дебиторской задолженности…» и т.п.

Была бы нужда во всех «уполномоченных», если бы монетарная политика строилась более рационально?

Хокимам нужно ставить памятники. При существовавшей монетарной политике экономика должна была бы давно остановиться. Именно с помощью административных механизмов («мытьем» или «катаньем») обеспечивалась значительная часть 7–8% ежегодного прироста ВВП. Но не на рыночных принципах. Это «надежные, проверенные» административные методы.

А кто должен этим заниматься?

На местах действуют «денежно-кредитные комиссии», которые должны бы оценивать эффективность монетарной политики. Чем они занимаются? Периодически проводят совещания. Чаще – в конце месяца. На них по очереди поднимают предпринимателей и вопрошают, когда те выполнят «кассовый» план – план по сдаче наличных денег в обслуживающий их коммерческий банк. Те по очереди обещают. Маловероятно, что члены комиссии знают что-либо о коэффициенте монетизации или скорости обращения денег. Соответственно, организовывают работу комиссий в рамках своего кругозора. Вот и весь мониторинг монетарной политики...

Спрос на наличность

Большая проблема в денежном обращении с наличными и безналичными расчетами физических лиц. Несмотря на декларированное право выбора получения заработной платы в наличной форме или перечислением на пластиковую карточку, по факту банки до сих пор «настоятельно рекомендуют» получать ее на пластиковую карту. Кроме неудобств, связанных с передачей части денег с карточки домочадцам на карманные расходы, ключевой проб­лемой остается расхождение цен. Если покупать товары за наличные деньги, то это обходится на 10–15% дешевле.

Почему? Во-первых, это связано с уклонением продавцов от налогов. Другая причина скрывалась в дешевизне обслуживания. Еще пару лет назад обслуживание наличных денег инкассаторами стоило намного дешевле обслуживания электронных платежей по пластиковым карточкам. В первое время вместо удешевления денежного обслуживания введение пластиковых карточек привело к его удорожанию. Сейчас эта диспропорция устранена.

Например, в Корее наоборот – если платить наличными, то товар стоит на 15% дороже, чем если бы расчет проводился по пластиковой карточке.

Большая часть денежного оборота осуществляется между юридическими лицами. Сбалансировать спрос на наличные и безналичные деньги юридических лиц с нуждами реальной экономики – можно, если строить нормальную депозитную политику.

Роль депозитной политики

Монетарная политика ЦБ депозитами как бы и не занимается – это прерогатива коммерческих банков. Они имеют право использовать свободные остатки средств клиентов на банковских счетах бесплатно. Это выгодно банкам – проценты по срочным депозитам выплачивать не нужно, деньги на счетах увеличивают кредитные ресурсы.

Если бы юридическим лицам разрешалось снимать со своих счетов в банках наличные деньги в неограниченном количестве, поскольку это их деньги, то коммерческие банки вынуждены были бы привлекать свободные деньги клиентов на платной основе. Законодательство изначально встало на сторону коммерческих банков, ограничивая возможность владельцев счетов использовать наличные средства.

Но если на свободные средства юридических лиц проценты не начисляются, их «съедает» инфляция. Чтобы этого избежать, юридические лица вынуждены правдами и неправдами обналичивать свои свободные средства и хранить их в твердой валюте. Отсюда постоянный повышенный спрос на иностранную валюту, который невозможно будет изменить без изменения депозитной политики.

На предложение поменять депозитную политику могут ответить, что у коммерческих банков и так дефицит кредитных ресурсов. Этот аргумент свидетельствует только о том, что банки не стали полностью рыночными структурами. Им удается оставаться на плаву в экономике, которая уже не плановая, но еще и не рыночная. Но если рыночные принципы не работают в денежной сфере, то что говорить о других секторах.

Нужно ли в имеющихся проблемах винить ЦБ? Согласно Закону «О Центральном банке Республики Узбекистан» его главной целью является обеспечение стабильности национальной валюты. То есть за рост ВВП, обеспечение занятости, региональное развитие, переход на рыночную экономику и ее либерализацию ЦБ как бы ответственности не несет. Может быть, это и правильно в условиях нормального рынка, поскольку есть профильные министерства, отвечающие за эти направления экономической политики Правительства. Однако это важнейшее экономическое ведомство обязано бы учитывать в своей деятельности все перечисленные экономические задачи. Монетарная политика в наших условиях должна быть увязана с макроэкономической, региональной, налогово-бюджетной политикой и политикой занятости, и это должно быть законодательно закреплено. 

При ограничении функций ЦБ лишь стабильностью национальной валюты он фактически будет выполнять функции агента международных финансовых институтов. Они требуют стабильности национальной валюты, подавления инфляции, создания условий для иностранного капитала. А вот вопросы развития национальной экономики, конкурентоспособности ее субъектов и т.п. – это задача национального правительства. Получится у него обеспечить стабильность валюты, открытость рынков и рост экономики – хорошо, не получится – само виновато…

По закону денежного обращения

Принципиальный вопрос: обязана ли монетарная политика ограничиваться лишь задачей обеспечения стабильности национальной валюты? Или же она должна быть направлена на решение всего комплекса экономических проблем страны, может быть, даже в ущерб стабильности валюты? Многие эксперты утверждают, что без стабильности национальной валюты, без низких темпов инфляции остальные экономические задачи решить невозможно. Так ли это?

Поучительные прецеденты

Как пишет корейский экономист, профессор Кембриджского университета, один из ведущих мировых специалистов по развивающимся экономикам, Ха Джун Чхан, в 1960–1970 годах Бразилия имела средний показатель инфляции в 42%. При этом она была одной из самых быстроразвивающихся стран мира: доход на душу населения вырастал на 4,5% в год. В те же годы доход на душу населения в Южной Корее увеличивался на 7% в год,  несмотря на среднегодовой уровень инфляции почти в 20%.

С 1996 года Бразилия, пройдя болезненную фазу быстрой инфляции, начала инфляцию сдерживать. Она подняла реальную процентную ставку (номинальная процентная ставка минус темп инфляции) до одной из самых высоких в мире (10–12% в год). Инфляция упала до 7,1% в год, но пострадал и экономический рост страны: увеличение дохода на душу населения составляло всего 1,3% в год.

Основная причина «высокой» инфляции в нормально регулируемой экономике – это изменение отраслевой структуры экономики и структурные сдвиги. То есть в условиях глубинных экономических реформ инфляция – «неизбежное зло». Ее невозможно избежать, поскольку в этих условиях многие предприятия разоряются и закрываются. В то же время создаются новые предприятия. На их создание направляются значительные инвестиции. Но выпускающиеся в обращение средства, необходимые для инвестиций, не дают сиюминутной отдачи. Требуется определенный временной лаг для запуска новых предприятий. Когда новые или реконструированные предприятия начнут давать продукцию, баланс между денежной и товарной массой будет восстанавливаться. До этого повышенная инфляция – это нормальное явление. Если бы Бразилия в описываемый период не следовала рекомендациям международных финансовых институтов и не стала сбивать инфляцию, то, вероятно, уровень ее развития был бы не хуже, чем в Корее.

Поучительные прецеденты

Другой пример – Греция. Став членом еврозоны, она приняла на себя ряд обязательств, оговоренных Маастрихтским договором, включая  условие не превышать уровня инфляции в 3%. Ее экономика для обеспечения конкурентоспособности внутри зоны должна была реструктуризироваться. Это требовало значительных инвестиций и в первое время реформ – превышения пороговой границы инфляции. Но соседи по еврозоне воспрепятствовали Греции нарушать Договор. Процедура выхода из еврозоны в До­говоре оказалась неоговоренной. Обеспечивать структурные сдвиги Греция не может, как и не может выйти из Договора. Нашли третий путь: многомиллиардные кредиты страны. Но большая часть кредитов направлялась не на структурные сдвиги Греции, а на обслуживание старых долгов. То есть Греция оказалась в «браке, где супруга и житья не дает, и помереть не позволяет».

Для условий Узбекистана с необходимостью значительных структурных сдвигов инфляция в 10–14% не была бы чрезмерной. Принятый же на 2017 год прогноз 5,7–6,7% вызывал вопросы, поскольку сдерживал остро необходимые реформы и структурные сдвиги. Последний прог­ноз ЦБ в 11–12% вселяет надежду на ускорение изменений в отраслевой структуре. Остается надеяться, что они будут достаточно прогрессивными. Однако без изменений в депозитной политике сегодняшних мер по активизации инвестиций в экономику будет недостаточно.

* * *

Введение конвертации по единому курсу и либерализация таможенных платежей требуют ускорения структурных реформ. Сегодняшняя отраслевая структура представляется не готовой к ускоренной интеграции страны в международную экономику. Либерально настроенные коллеги-экономисты вопрошают: «А когда будет готова? Как раз эта либерализация и заставит ее ускоренно модернизироваться».

Дай-то бог! Принятые меры по конвертации должны позволить выявить слабые звенья монетарной и инвестиционной политики. При этом нужно учитывать, что при существенных диспропорциях в оплате труда, дефиците квалифицированных кадров, отсутствии необходимых механизмов и стимулов инвестирования в экономику и в человеческий капитал рассчитывать на быстрое формирование конкурентоспособной экономики только с помощью «невидимой руки» рынка – несерьезно. Уповать на привлечение прямых иностранных инвестиций, когда крупные отечественные предприниматели не инвестируют в свою экономику, – это значит искать  наивных иностранных инвес­торов, готовых инвестировать в никуда. Без совершенствования монетарной политики по  формированию рыночных отношений в финансовой сфере, стимулирующих сбережения и инвестиции в модернизацию, обеспечивающих рациональную занятость, мы рискуем потерять многие предприятия, которые не выдержат конкуренции в новых условиях интеграции в мировую экономику.

Мирякуб ХАЙДАРОВ, экономист.