Как это ни печально, немалая часть нашего личного бюджета ежедневно, ежегодно уплывает в необъятную трубу.
В начале текущего года рабочая группа экспертов ГИЦ1, Торгово-промышленной палаты РУз и МФК в Узбекистане в порядке эксперимента выбрала наугад 3 малых производственных предприятия с разными направлениями деятельности (№1 производит сыры, №2 перерабатывает фрукты и овощи
и №3 выпускает котлы) и исследовала их ресурсоэффективность.
Исследование показало: все 3 хозсубъекта ежегодно теряют немалые деньги
из-за неоптимального использования производственных ресурсов.
Что-то порядка $140 000–250 000 в совокупности. Если бы кто-то пришел и изъял 200 тыс. у.е. у субъекта малого предпринимательства (ну ладно – у 3 субъектов…), – это был бы шок, скандал, мобилизация родственников и затяжное судебное разбирательство. А так, что-то было, куда-то пропало – никто и не заметил. Точнее, никто не замечает этого изо дня в день.
15 апреля виды и масштабы проблем, которые республике предстоит решать на пути к энергоэффективности в промышленности, строительстве и других отраслях экономики, обсудили участники «Green Forum 2016» на площадке ТПП РУз. Предполагалось, что результатом работы полусотни специалистов – ученых, предпринимателей, представителей госорганов и донорского сообщества – станет перечень рекомендуемых мер: отдельно по энергоэффективности, отдельно по альтернативной энергетике (как базовой форме экономии энергоресурсов). Однако организаторы, слава богу, приняли разумнейшее решение – отложить конкретику с выработкой рекомендаций и продолжить совместные совещания и консультации. Одного дня работы Форума хватило как раз на то, чтобы еще раз осознать, что перспективы у нас, по всей вероятности, хорошие, но степень осведомленности и точки зрения на возможные пути решения проблемы – разные.
Апрельские тезисы
В целях экономии дорогостоящей газетной бумаги и нашего времени попробуем изложить проблематику Форума по энергоэффективности в тезисном порядке – с комментариями там, где они нужны. Итак, в Узбекистане…
● Стоимость ресурсов (электроэнергия, вода и газ) слишком низка для того, чтобы стимулировать энергоэффективность. Ресурсопотери 3 вышеупомянутых малых предприятий в совокупности за год составили впустую израсходованные 7 500 м3 воды, 98 000 м3 природного газа и 210 МВтч электроэнергии.
● Реальные затраты на ресурс превышают оценочные в десятки раз. В случае с водой ресурс обходился одному из 3 обследованных предприятий в 80 раз дороже, чем оно планировало, поскольку, помимо тарифа на воду (практически бесплатная!), есть еще ее подготовка, перекачивание, нагрев-охлаждение, утечки, затраты на сброс воды и т.п.
● Зачастую предприятия инвестируют в передовое производственное оборудование, чтобы нарастить обороты, но упускают из виду устаревшие вспомогательные объекты (котельная, очистные сооружения и т.п.). Существенной экономии ресурсов могут способствовать малозатратные мероприятия.
Расчеты сделаны на базе все тех же 3 хозсубъектов:
а) требуемые инвестиции в совокупности – $250 000 – 770 000;
б) ежегодная экономия или дополнительный доход – $140 000–250 000;
в) сроки окупаемости – от 9 месяцев до 3,3 года.
Хорошая новость! Дешево и сердито обходятся:
● рекуперация тепла в системе охлаждения и максимальный возврат конденсата;
● оптимизация систем отопления, охлаждения и освещения, а также процесса мойки;
● устранение утечек воды и пара;
● повторное использование воды;
● переработка всех своих отходов;
● внедрение системы мониторинга и т.п.
Все это позволяет на 10–15% сократить ресурсопотребление и окупается за 3–6 месяцев.
● Если нет реальной заинтересованности у предприятий, предполагаемое введение системы обязательного энергоаудита в республике:
1) станет дополнительной финансовой нагрузкой на предприятия;
2) будет исполняться формально «для галочки» (не возымеет того эффекта, ради которого затевался весь сыр-бор);
3) создаст прекрасные условия для коррупции.
О том, как именно следует формировать такую заинтересованность, мнения разошлись в амплитуде от «ввести и жестко контролировать» до «действовать в рекомендательном порядке и убеждать готовыми «кейсами», построенными на реальных примерах» и «ввести уроки энергоэффективности во все образовательные уровни, включая ясельные группы детского сада». В Германии так и сделали, к примеру.
● В настоящее время бизнесу неведомы пути достижения энергоэффективности. Обеспечивать ее единым универсальным методом «вынь да положь» руководство компаний требует, главным образом, со штатных энергетиков, – сетовали представители добывающего сектора экономики. А у энергетика это получается не всегда, поскольку не в любой отрасли срабатывают малозатратные способы экономии ресурсов. И все должно просчитываться не на уровне завхоза.
● Нет единой методики, позволяющей оценить энергоэффективность объективно.
И мнения опять разделились: строители сказали, что есть такая методика, энергетики – что нет такой методики. Прогрессивные вещи, содержащиеся в СНИПах, очень редко изучаются за пределами сферы строительства...
● Существует в энергоэффективности 2 ключевых направления:
1) с точки зрения снабжения – эффективность источников генерации;
2) с точки зрения потребления – рациональность и экономичность как промышленного, так и бытового потребления. Бесполезно улучшать источники генерации до тех пор, пока неконтролируемые потери энергии происходят на распределительных путях и в зоне потребления.
И здесь нелишне вспомнить, что колоссальной по масштабу нишей энергоэффективности являются здания (и жилой фонд, в частности). Именно на них приходится 75% конечного потребления тепловой энергии, 26% электроэнергии и 64% природного газа – с ежегодным резервом экономии по всем 3 статьям свыше 10 млрд кубометров природного газа2, который идет на производство всего перечисленного, плюс – в печку.
Если с новыми зданиями вопрос еще более-менее ясен: они должны строиться строго в соответствии с правилами энергоэффективности, заложенными в СНИПах, и все, что здесь требуется, – это контроль, то старый жилой фонд (а это порядка 90% всего жилья в республике) – большая проблема.
1. Почти все старые дома изнутри стихийно перестроены жильцами, общедомовые теплокоммуникации деформированы текущими и капитальными ремонтами и изношены. Все это в совокупности приводит к энергопотерям, не предусмотренным теплоснабжающими организациями, и делает практически невозможным эффективное энергопотребление в масштабах дома.
2. Нет учреждения или организации, которые могли бы взять на себя вопрос энергоэффективности старого жилого фонда (полную замену коммуникаций, организацию закрытых систем отопления с невозможностью слива горячей воды из системы и т.п.). ТЧСЖ это не по силам, они еле справляются с текущим ремонтом.
● Переход на энергосберегающие лампы является раздражающим фактором для населения, так как слишком велик разрыв цены между лампами старого и нового типа. Обычные лампы накаливания уже благополучно запрещены для ввоза в республику, их запас на прилавках магазинов скоро иссякнет, и население будет вынуждено покупать энергосберегающие лампочки. Но психологически как бы не очень комфортно переходить с уровня цен в 1,5–2,5 тыс. сумов сразу на 16–26 тыс. сумов.
● Производители оборудования ВИЭ не могут снижать цены, так как большая часть компонентов завозится из-за рубежа (конвертация, курс).
● Внутренние поставщики пока не могут дать распределительным сетям комплектующие необходимого качества. Пример – трубы с недостаточной изоляцией и кольцевым сварочным швом, который не выдерживает нагрузки и повсеместно лопается.
● В электроэнергетике складывается серьезный конфликт интересов. ГАК «Узбекэнерго» потенциально теряет клиентов по мере их подключения к альтернативным источникам энергии.
● До сих пор не принят закон о возобновляемых источниках энергии.
Юлия Яшина,
наш спец. корр.
1Германское общество по международному сотрудничеству (ГИЦ).
2«Энергоэффективность зданий: неиспользованные резервы для устойчивого развития Узбекистана», ПРООН.
