Недавно в одной из газет прочла статью про фальшивомонетчика, действовавшего много лет во Франции в ХХ веке. И вспомнила давнюю экскурсию в Музей криминалистики одного из крупных российских городов.
Ведь фальшивомонетчики были всегда и во всех странах. И числили их чуть ли не первыми врагами любого государства, которых всегда очень строго наказывали за их противоправную деятельность.
У входа в музей группу экспертов-криминалистов встретил его директор и по совместительству экскурсовод – бывший работник уголовного розыска, по возрасту находившийся уже в отставке. Как мы поняли, он был очень увлечен своей прежней работой. А потому помнил массу интересных дел, о которых и рассказывал экскурсантам.
В музее были собраны различные вещественные доказательства, среди которых были и орудия убийства, и оригинальные орудия взлома. Имелись стенды с фотографиями с мест происшествия, с документами по различным уголовным делам. На одном из них демонстрировали фальшивые денежные купюры. Поскольку мы были криминалистами, «хозяин» музея разрешил нам их потрогать и посмотреть. Некоторые из них были очень грубой подделкой, которую видно было невооруженным взглядом.
Но по двум делам были очень интересные купюры. В те давние годы чаще всего подделывались десятирублевки (реже – двадцатипятирублевки), которые тогда единственные принимались на Западе как полноценная валюта.
Люди старшего поколения помнят, что на червонец вполне можно было прожить неделю. Это была одна из самых ходовых денежных купюр в стране, поэтому ее чаще и подделывали. А более крупные 50-рублевые и 100-рублевые купюры не имели большого оборота, поэтому их подделка была сопряжена с большим риском, что первый же продавец заподозрит неладное.
Держа в руках несколько десяток, извлеченных из стендов, для сравнения мы достали свои червонцы. Будучи экспертами-криминалистами, мы сталкивались в своей работе с поддельными денежными купюрами, поэтому знали признаки, по которым можно отличить фальшивки от подлинных денег. Это и ненатуральные цвета, и нечеткие расплывчатые фрагменты рисунка. Купюры отличались порой и по толщине бумаги, а главное – это отсутствие на фальшивках водяных знаков.
На нескольких десятках мы никак не могли найти признаки фальшивок. И на вид, и на ощупь они были абсолютно идентичны «образцам» из наших кошельков. Более того, на просвет хорошо были видны водяные знаки. Закончив осмотр, мы с недоумением посмотрели на нашего экскурсовода, который стоял рядом с торжествующим видом. Улыбаясь, он спросил нас, нашли ли мы признаки подделки. Мы, разумеется, честно ответили, что ни одного такового не обнаружили, и захотели узнать, действительно ли это поддельные купюры и как их можно отличить от подлинных.
«Хозяин» музея подтвердил, что купюры точно поддельные, а в их исследовании затруднились не только мы, гости, но и те эксперты, которые по этому делу проводили исследования в лабораторных условиях. Более того, первичная криминалистическая экспертиза, выполненная в криминалистической лаборатории этого города, дала ошибочное заключение об их подлинности. И лишь повторная комиссионная экспертиза, проведенная в Москве комиссией экспертов-криминалистов и специалистов Гознака, смогла найти признаки, по которым дала заключение о том, что эти купюры являются поддельными, но выполненными на очень высоком уровне. По некоторым признакам они даже были качественнее изготовленных на фабрике Гознака…
«Хозяин» музея рассказал, что на этого фальшивомонетчика вышли по оперативным данным. У него обнаружили в подполе целую лабораторию, оснащенную всем необходимым оборудованием. Его умелец изготовил сам, так как когда-то некоторое время работал на фабрике Гознака и видел, на чем и как делают деньги.
Поэтому, уже имея доказательства поддельности десяток, исследованных при выполнении первичной экспертизы, следствие назначило вторую. Иначе вину фальшивомонетчика-умельца было бы трудно подтвердить объективными доказательствами (сам-то он признался в своем преступлении и, сотрудничая со следствием в надежде на облегчение, охотно демонстрировал процесс изготовления фальшивых червонцев).
Помню, что «хозяин» музея со своеобразной гордостью за земляка-умельца рассказал нам, что специалисты Гознака просили сообщить им, на какой срок будет осужден виновный, чтобы после выхода на свободу пригласить фальшивомонетчика к себе на работу. Настолько их поразило, что качество его купюр значительно выше, чем у отпечатанных на их фабрике…
А вот купюры, проходившие по другому делу, делались иначе. Жил-был художник, который, как и большинство творческих людей, не имел постоянного дохода. В иные дни ему удавалось продать свою картину или он получал заказ на портрет, и тогда все было, как говорят современники, в шоколаде. А в другое время у него не было даже рубля на обед.
И вот однажды он в такую бездельную, а значит, и безнадежную пору решил попробовать… нарисовать деньги. Будучи талантливым живописцем, он, потренировавшись некоторое время, смог нарисовать десятку, которая внешне ничем не отличалась от настоящей (червонец, использованный в качестве «модели», он занял у приятеля). Дойдя до магазина на соседней улице (подальше от своего дома), он решил попробовать купить на нее продукты. На случай, если его в магазине разоблачат, приготовил оправдание, что нашел десятку на улице. Поэтому свое «полотно» он искусственно состарил, помял, слегка загрязнил.
Первый поход в магазин прошел суперуспешно. Кассир, к которой, как обычно в те годы, стояла большая очередь, даже не обратила внимания на его десятку, сунула ее в ящик кассы, дав покупателю небольшую сдачу. Бедный художник воспрял духом: ему хватило не только на самые необходимые продукты, но и на бутылочку сухого вина, которым он отпраздновал свое успешное «предприятие». На следующий день у него появился заказ, и он больше не рисовал деньги. Но позже, опять оказавшись на мели, вспомнил свой успех и решил снова нарисовать десятку…
Так и пошло: когда у него были деньги, он не занимался их рисованием. А когда жить было не на что, снова творил свои десятки. Обычно – одну-две. То есть этот человек не сделал изготовление фальшивок основным занятием, а занимался им время от времени. Это не помешало правоохранительным органам задержать его и осудить за фальшивомонетничество. Правда, ему дали срок меньше, чем умельцу, о котором шла речь выше.
Рассматривая нарисованные десятки, мы не могли обнаружить внешние признаки их подделки, пока не посмотрели на просвет. Нарисовано все было идеально точно, краски хорошо подобраны, но водяных знаков не было. И на ощупь купюры несколько отличались от подлинных, хотя художник нашел подходящую бумагу. Так что внимательный человек мог бы заметить подделку. Но художнику довольно долго везло – кассиры в магазинах, замученные очередями, издерганные нервными покупателями, как правило, не слишком-то приглядывались к вручаемым им ходовым купюрам, не столь крупным, как 50-рублевки или сотки. Но так длилось до поры до времени. Нашлась внимательная женщина-кассир, которая посмотрела очередное творение художника на просвет…
Помню, когда «хозяин» музея рассказал нам эту историю, мы, молодые, со смехом «позавидовали» тому художнику: как хорошо – нет денег, взял и нарисовал сколько надо. Но это, конечно, в шутку. Ведь мы хорошо знали, что фальшивомонетничество во все времена очень сурово каралось. Порой даже смертной казнью, правда, к счастью, не в нашей стране…
Ольга МАРШАНСКАЯ,
государственный судебный эксперт
Республиканского центра
судебной экспертизы
при Министерстве юстиции.
Те же действия, совершенные:
а) повторно или опасным рецидивистом;
б) в крупном размере;
в) по предварительному сговору группой лиц, -
наказываются лишением свободы от пяти до десяти лет.
Те же действия, совершенные:
а) в особо крупном размере;
б) организованной группой или в ее интересах, -
наказываются лишением свободы от десяти до пятнадцати лет.